В статье рассматривается вопрос о центральном органе и должностных лицах, управлявших организованным сообщением в Московском государстве в XV-XVI вв. Показана связь между изменениями, происходившими в ямском строе, и потребностями политической централизации. Скорректированы традиционная схема зарождения Ямского приказа и концепция Д. В. Лисейцева. В княжение Ивана III нужды управления способствовали обособлению ямского дела. К концу XV в. внутри Казны оформилось ямское отделение, которое обслуживали ямские дьяки. Помимо выполнения своих основных обязанностей по руководству правильными сношениями, эти должностные лица принимали участие в оформлении крепостных актов, а также в обеспечении дипломатических миссий кормом. Одновременно с ямскими дьяками из Казны действовали должностные лица, которые в источниках тоже именовались «ямскими». Эта категория дьяков входила в аппарат Дворца. Как и ямские дьяки из Казны, они составляли и удостоверяли грамоты на холопов, были задействованы в материальном снабжении посольств. Тем не менее, отношения к организованной связи данные служащие не имели. Система ямской гоньбы без структурных изменений просуществовала до эпохи Избранной рады. Однако интересы управления требовали более качественной и надежной связи. С середины XVI в. началось реформирование ямского строя. Это послужило толчком к оформлению отдельного центрального органа по управлению правильными сношениями. Не позднее 1550 г. на основе ямских дьяков из Казны сложился Ямской приказ. Впрочем, его полномочия и возможности были ограниченными, а власть простиралась не на всю страну.
