Модальная логика определяет очень многое в современной метафизике и онтологии, которые все дальше углубляются в область возможного, не ограничиваясь анализом действительного. Это делает актуальным исследование проблем философской аргументации, выстраиваемой на основе модальной логики. Целью работы является доказательство того, что мыслимость не влечет с необходимостью логическую возможность. В силу этого многие виды модальных аргументов, которые включают вывод от мыслимости к возможности, могут оказаться ошибочными. Методология: автор рассматривает вопрос существования невозможных с точки зрения классического логического всеведения объектов как параллель к идее существования невозможных возможных миров Я. Хинтикки. Основной идеей предлагаемой статьи является утверждение, что брешь между мыслимостью и возможностью порождается интеллектуальными ограничениями эпистемического агента. Агент непротиворечиво - в рамках имеющейся у него информации, а не в абсолютном смысле - считает логически возможным то, что логически невозможно с точки зрения логического всеведения. Оказывается, что мы способны мыслить не только что-то несуществующее (иметь пустые интенции), но даже вполне способны мыслить логически невозможное. Мыслимость невозможного в чем-то аналогична представимости невозможных объектов, которые конструируются современными художниками. В работе проводится параллель между мыслимостью тавтологичным такого уравнения, которое не является тавтологичным и мыслимостью в качестве теоремы чего-то такого, что теоремой не является (модальные аргументы С. Крипке). В качестве частного примера критикуется аргумент зомби Д. Чалмерса, популярный в современной философии сознания. Показывается, что мыслимость зомби не исключает возможную противоречивость зомби с абсолютной точки зрения. Во второй части также рассматриваются различные типы априорного, выстраивается противоположность между классической идеей логического всеведения и агентным подходом с привлечением категорий семантики возможных миров. Основной результат предлагаемой работы состоит в доказательстве того, что как формально противоречивое, так и концептуально противоречивое могут находиться за рамками эпистемической достижимости конечного агента. Автором вводится новая философская категория квазивозможного.
