Дан анализ демонического в творчестве М. А. Врубеля в контексте «болезненных фантазмов» европейского искусства последней трети XIX в. Отмечается, что в европейской живописи 1870–1900 гг. традиционная иконография инфернальных существ, созданная в рамках религиозного искусства, перестает быть актуальной, а привычные приемы «не работают». Парадоксальная телесная конструкция, подчеркнутая разнородность частей инфернального существа имеют древнюю традицию, и художники ХIХ в. не могли не обратиться к античному наследию. Только через соединение фольклорных элементов, литературных сюжетов, типажей массовой культуры, индивидуальных предпочтений – снов и кошмаров – мог появиться эклектичный образ монстра, который, как творение Франкенштейна, сшит на скорую руку из разнородных частей (расчлененных трупов). Следовательно, желающие изобразить образ классического (античного) монстра должны были передать его фатальность (роковую силу), чувственность (женственность), безликость (невидимость), внезапность (неуловимость). Врубель упорно и последовательно разрабатывал программу, в которой «бог данного мгновения» (метафора А. Лосева) предстал бы во всей многогранной красе. Врубелевские «Демоны» в своей совокупности – это не серия картин, а единое, в полном смысле слова программное произведение. Творческая программа последовательно реализуется мастером в различных пластических решениях, но, размеренная, разверстанная на годы труда, этапность работы взрывается импульсными вспышками спонтанной творческой активности. Представляется, что такое импульсное начало в «Демонах» является диалектической оппозицией проектному. Синтез этих начал определяет уникальность врубелевской программы, становится аутентичным воплощением самой идеи демонизма в ее эллинистической, антично-христианской формации.
