Биографический метод считается прочно укорененным в западной традиции (Чикагская школа социологии, начатые Ф. Знанецким польские конкурсы памяти); отечественный опыт, в особенности начала ХХ в., не интегрируется и не замечается, поэтому возникший в 1990-е гг. всплеск интереса к биографическим исследованиям выглядит основанным на вовлечении наработанных исключительно за рубежом методологий (см., напр., Рогозин 2015). В сложившейся ситуации продуктивным представляется аналитический обзор отечественной практики развития биографического метода, построенный с учетом исторических реалий и в междисциплинарном поле. Обзор объединяет хронологический и проблемный принципы организации материала. Хронологически особое внимание уделяется первой трети ХХ в., где важную роль играет творчество Н. И. Рыбникова (дореволюционные исследования и публикации, затем раннесоветские работы, «Биографический институт»). Следующий принципиальный виток составляют такие проекты 30-х гг. ХХ в., как «История гражданской войны», «История фабрик и заводов» (ИФЗ). Известные историкам и литературоведам (Журавлев 1997; Ушакин 2005; Добренко 2007; Бранденбергер 2017; Кларк 2018 и др.), эти проекты содержат богатейший потенциал с точки зрения биографического метода, но до сих пор практически не рассматривались в соответствующем ключе. Закрытый в конце 1930-х, проект ИФЗ был официально возобновлен в 1950-е, а фактически никогда не прекращался. Конец 1980-х – 1990-е ознаменованы всплеском низовых инициатив и их институциализацией – создание «Мемориала», «Народного архива» в Москве, «Биографического фонда» в Санкт-Петербурге и др., стимулирующих исследовательскую деятельность. Биографическую работу (Фишер-Розенталь) текущего этапа отличает распространение разномасштабных частных музеев и сетевых архивов («Прожито», сосуществующих с высокобюджетными государственными и корпоративными музеями (см., напр., Политика аффекта 2019). Помимо хронологических этапов, обзор структурируется по двум проблемным узлам: а) субъектность / идентичность, б) коллективная память / ангажированность. В первом случае (субъектность/идентичность) речь идет о том, биография какого субъекта (индивида, малой или большой группы, институции или организации) рассматривается и кто ее составляет. Например, в «Истории фабрик и заводов» говорилось о биографии завода и писать ее должны были сами рабочие, но на практике организаторы стремились привлекать профессиональных историков и именитых писателей. В связи с распространением сетевых архивов в наши дни говорят о цифровизации и демократизации памяти, субъектами (предположительно) снова становятся «обычные люди». Во втором случае (коллективная память/ангажированность) проясняются отношения биографического метода с политически, идеологически ангажированными проектами и исследованиями памяти. Обзор призван систематизировать отечественный опыт биографических исследований и проектов, по крайней мере часть которых ранее не включалась в сферу биографического метода. Представленный на английском, текст будет способствовать интеграции российского опыта в международный контекст.